Featured

Кто диктует права председателя ОБСЕ?

osce_kaz_flagiФормально каждая из 56 стран – участниц ОБСЕ – вправе внести свой вклад в положительную динамику трансформации этой организации. На практике вопрос в том, насколько весомым может быть вклад Казахстана, и так ли он ожидаем со стороны главных грандов ОБСЕ?


Немало экспертных дискуссий было проведено в преддверии председательства Казахстана в ОБСЕ. Лейтмотив которых — сомнение в реальных возможностях Казахстана. Были конечно предсказания о возможности начала реформ ОБСЕ, о потенциале Казахстана в качестве «честного брокера» при модерации диалога в замороженных конфликтах. Но в сухом остатке от этих дискуссий оставалась тревога о том, как бы это председательство не вылилось в игру между Москвой и Вашингтоном, а миссия Астаны не превратилась бы в имитацию независимой политики.


Четыре декоративных «Т»


Пока результат деятельности на посту неутешителен. Так, предположение, высказанное в российском МИДе о возможном сворачивании или как минимум реформе Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) ОБСЕ в период председательства Казахстана, так и осталось предположением. Не получила продолжения и инициатива Дмитрия Медведева о новом договоре по безопасности в Европе, ее также относили к возможной теме, которую могли бы поднять в этот период, учитывая, что внешняя политика Казахстана и России по вопросам стратегической безопасности синхронизирована. По-прежнему открыт вопрос о проведении саммита ОБСЕ в Астане, первом после длительного перерыва.


В результате официальная миссия Казахстана в ОБСЕ, названная «Четыре "Т"», выглядит весьма обтекаемо и в высшей степени комплиментарно. «Четыре "Т"» — это Trust («доверие»), Tradition («традиция»), Transparency («прозрачность») и Tolerance («толерантность»). Ознакомившись с расшифровкой этих тезисов на сайте МИДа, понимаешь, что, в принципе, они логичен, если помнить о дебюте в Казахстана как главы ОБСЕ и мягкой многовекторности политики Астаны.


А если отойти от завышенных ожиданий и сосредоточиться на реалиях председательства, то, по существу, перед Астаной стоит две задачи. Первая — Казахстан обременен необходимостью работать в рамках заданного ему сценария: скажем прямо — не раздражать Москву и Вашингтон. Это лишает Казахстан возможность проводить кардинальные реформы и выступать с активными инициативами. Не только из-за отсутствия большого геополитического ресурса, но и потому, что страны ОБСЕ не ждут от Казахстана подобной активности.


С точки зрения Запада, это председательство, скорее, некий жест постсоветскому пространству, символизирующий необходимость строительства «общего дома» от Атлантики до Центральной Азии. Таким образом, становится очевидным, что для Казахстана проект председательства в ОБСЕ имеет, прежде всего, статусный окрас — это вопрос международного престижа.


Если сосредоточиться на прагматической стороне дела, то появляется вторая задача. В период председательства Казахстан получит возможность детально подготовить собственные инициативы в области внешней политики; обучить дипломатов среднего звена работать по четырем трекам («корзинам» ОБСЕ); погрузиться в проблематику постсоветских конфликтов и создать базу данных для возможной организации альтернативных миротворческих проектов. В случае успеха этой миссии станет понятно, насколько реально достижение Казахстаном обещанной роли «честного брокера», посредника с более чистой, «не державной» репутацией.


По правде говоря, позиция «честного брокера» практически недостижима. Но она крайне востребована, если смотреть на проблемы не из Москвы, а из других столиц СНГ, особенно пострадавших в связи с этнотерриториальными конфликтами. От первой постсоветской страны — председателя ОБСЕ ждут не слов и конференций, а осуществления некоего позитивного импульса для дальнейшего развития организации.


Сделать это не на словах, а на деле очень трудно. Державы ОБСЕ не думают передавать Казахстану управление переговорными процессами, например на Южном Кавказе, и, скорее всего, будут принимать попытки Астаны сделать свой вклад в их урегулирование со снисходительной улыбкой. Но если бы даже Казахстану и предоставили бы такую возможность, то у него просто нет соответствующих кадровых и финансовых ресурсов для обеспечения миротворческой политики.


Бег по кругу: от лозунга к конференции


Выход из этого замкнутого круга, в принципе, возможен. Если нет возможности переходить от слов к делу, то можно двигаться от общих слов к более конкретным. Главное — не растрачиваться по мелочам.
Если, например, в приднестровском процессе роль ОБСЕ практически сводится к нулю, то не стоит на нем концентрировать усилия. Кроме того, интересы Казахстана в большей степени фокусируются на Южном Кавказе, нежели в этом регионе Восточной Европы.


В грузино-абхазском конфликте также нет просветов, позиции антагонистичны, но в тоже время можно нащупать поле для микроманевра. В этом конфликте острый дефицит активной челночной дипломатии между Сухуми и Тбилиси на уровне общественных организаций.


Используя ресурсы председателя ОБСЕ, имеет смысл продумать возможность подключения НПО из стран организации для информирования мировой общественности о ситуации в Абхазии, уровне социально-экономического развития, способах и качестве общественно-политического диалога в Абхазии.


Не игнорируя озабоченности официального Тбилиси и их предложений, возможно проводить в Астане встречи на уровне экспертов и представителей оппозиции Грузии и Абхазии. Однако ожидать подписания соглашения о неприменении сил между сторонами на данном этапе бессмысленно.


Схожий подход можно применить и в карабахском конфликте. В его отношении возможно разработать программу Trust («доверие») с конкретными графиками дипломатических мероприятий, выходящими за срок председательства Казахстана в ОБСЕ. Учитывая специфику полного отсутствия межобщинного диалога в этом конфликте, имеет смысл попытаться использовать и модифицировать наработанный в России формат встреч интеллигенции, так называемую «дипломатию послов».


Можно организовать поездку в Ереван — Баку — Карабах казахской общественности (неформальным лидером казахской делегации мог бы стать Олжас Сулейменов, обладающий очень большим авторитетом в среде азербайджанской элиты). Как и в случае с миссией послов Полада Бюль-Бюльоглу и Армена Смбатяна, данный визит должен осуществляться с последующей встречей с президентами стран и затем сопрягаться с обсуждением на специальной конференции в Астане приглашенной общественности из Баку и Еревана.


После детального погружения в конфликт Астане имеет смысл проанализировать предложения МГ ОБСЕ и, возможно, что-то добавить в качестве вклада в общую «калькуляцию» мирного урегулирования: порядок вывода армянских сил из пяти оккупированных районов, определение гарантий безопасности, стоимости восстановления и разминирования территории. Иными словами, изучить возможность участия казахских ведомств и компаний в нормализации жизни в Карабахе. Вот такая активность действительно стала бы содержательным вкладом нового председателя ОБСЕ.


"Республика"

Статьи по теме

Это возврат активов или сделка с ворами?

Это возврат активов или сделка с ворами?

More details
Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

More details
Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

More details