Featured

Почему дешевеет нефть. Что происходит на нефтяном рынке? Каковы интересы и позиции игроков? Каковы перспективы?

Оценок и прогнозов, что происходит с нефтью, сейчас больше, чем самой нефти. Но, по большому счёту, всё можно объяснить одной фразой: в 2014 году установлен абсолютный рекорд добычи нефти. А именно 93 миллиона баррелей в сутки. Ни разу за всю историю столько нефти не добывалось. И реально её столько не нужно. Налицо классический случай перепроизводства.

 

 

 

Такое в мировом капиталистическом хозяйстве случается каждые 10–20 лет. Прошлый период нефтяного обесценивания пришёлся на середину 1990-х, когда российская нефть падала до 11 долларов за баррель. С очередным кризисом мы имеем дело сейчас.

 

«Виновник» избытка нефти хорошо известен – США. Виновник, конечно, в кавычках, потому что эта страна просто решает свои проблемы, обеспечивая себя собственной сланцевой нефтью. Ещё в начале века Штаты были крупнейшим покупателем нефти, но за период с 2008 по 2014 год они уверенно вошли в тройку ведущих мировых производителей. А уже в ближайшие месяцы Штаты могут догнать и перегнать и Россию, и Саудовскую Аравию.

 

А ведь есть ещё Ирак, Ливия, Венесуэла, Норвегия… Есть деятели «Исламского государства», продающие нефть в неучтённых количествах по 20–25 долларов за баррель. И куда всё это добро девать?

 

Сам диагноз – перепроизводство – подсказывает и лекарство: сокращение добычи. Но кто первым пойдёт на убытки? С 1970-х годов, когда Штаты сами запретили добывать у себя нефть (она считалась стратегическим запасом), бремя нефтяного регулятора лежало на ОПЕК: захотели повысить цену – дружно снизили добычу. Но сейчас на долю этой уважаемой организации приходится меньше половины нефтяного производства. Ведь многолетний период высоких цен стимулировал разработку новых месторождений на всех континентах. И возможное сокращение добычи в странах ОПЕК будет охотно компенсировано другими добытчиками.

 

Теоретически крупнейшие производители могут между собой договориться о снижении добычи – и пытаются это сделать. Но в теории и вечный мир возможен. На практике же это вилами на воде писано: слишком много участников, и слишком чужие они друг другу.

 

«Контрольной датой» считается 27 ноября – день заседания ОПЕК. Если там будет объявлено о снижении добычи, значит, какие-то тайные соглашения достигнуты. А на нет и суда нет. И на сегодня надежда на то, что добыча будет сокращена, в экспертных кругах минимальна.

 

Между тем если смотреть, каково перепроизводство нефти (пока это не более 5 процентов) и насколько упала она в цене (больше чем на 30 процентов), то несоответствие бросается в глаза. Ведь по законам рынка нефтяные котировки должны были бы опуститься до 100–102 долларов за баррель, а не скатываться к 75–80, как это происходит сейчас. На этом расхождении строятся все конспирологические версии о ценовых заговорах и спекуляциях.

 

Они, конечно же, имеют место (что за рынок без спекуляций!), но главная причина расхождения проста и лежит на поверхности: нефть была не просто сырьём, а инвестиционным товаром. Как только её котировки снизились до 100 долларов, инвесторы начали сбрасывать свои фьючерсы (производные бумаги, деривативы – те самые, что обрушили банки США в 2008 году). То же самое, кстати, произошло пару лет назад с золотом, которое сначала взлетело до 1750 долларов за унцию, а потом упало до 1250 долларов – и держится на этой отметке.

 

Тем не менее как политологи, так и нефтяные эксперты ищут на рынке следы заговора. Так, якобы обнаружены доказательства, что летом Саудовская Аравия продала четыре крупных фьючерса на нефть дешевле рынка – по 80 долларов за баррель при тогдашней цене 105 долларов. Это, мол, и запустило цепную реакцию. Целью же саудитов, как говорят, был подрыв нефтяных проектов США. Потому что сами они могут год и даже два жить при цене 50 долларов, а вот добыча сланцевой нефти становится невыгодной уже при куда более высоких отметках. А мотив саудитов вроде как понятен – ОПЕК не хотелось бы окончательно потерять такого покупателя, как США.

 

По другой версии, заговор зародился в США. Там начали добывать дешёвую сланцевую нефть, чтобы поставить на колени все прочие нефтяные страны, которые по какому-то совпадению недружественны Америке: Венесуэлу, Россию, Ирак да и Саудовскую Аравию, которая давно ведёт свою игру. Другая цель американцев – самим стать экспортёрами нефти, продавая её в Европу, – бизнес-то выгодный.

 

Возможно, оба эти заговора имели место. Но нефть снизилась бы в цене и без них по сугубо объективным причинам: перепроизводство и бегство инвесторов.

 

Но какая цена нефти для какой страны является критической? Нас, конечно, волнует в первую очередь пороговая цена для России.

 

На самом деле это не один, а два разных вопроса – о цене для нефтяников и цене для бюджета. Сегодня в нашей стране средняя себестоимость барреля нефти (если не брать арктическую добычу) – 35 долларов. На старых обустроенных месторождениях Западной Сибири она раза в два ниже, на новых – выше, но в среднем – 35. А вот для бюджета, как признал на днях министр экономики Антон Силуанов, критической ценой является 60 долларов.

 

В Саудовской Аравии добывается самая дешёвая в мире нефть: её себестоимость около 10 долларов за баррель. Но для саудовского бюджета, как говорят эксперты, нужна цена не ниже 80 долларов – иначе не хватит средств на все запланированные нужды. А саудиты привыкли жить богато. Впрочем, ради того, чтобы не терять долю на рынке, они готовы немножко и умерить свои аппетиты, а стало быть, опять же, пока не снижать добычу.

 

В США себестоимость добычи сланцевой нефти, несмотря на все разговоры о её дешевизне, отнюдь не низка, она даже выше, чем в других странах. На старых месторождениях цена безубыточности – 60 долларов, на новых, неосвоенных – 75. Зато США могут себе позволить вообще не брать со своих сланцевых нефтяников налогов. Более того – предоставлять им различные льготы.

 

Наверное, на этом и основан прогноз (или – информационный вброс) министерства энергетики США, что в будущем году цена барреля может упасть до 50 долларов. Нефтяники при такой цене выживут, а что будет с бюджетами других стран – это США не волнует.

 

Но возможен (и вполне вероятен) и противоположный вариант, о котором говорил, например, глава «Роснефти» Игорь Сечин, – что нефть подорожает до 200 долларов. За это говорят следующие факторы. Потребности в нефти будут расти. Потому что в мире растёт количество автомобилей, самолётов, кораблей, а также используемых мировой экономикой пластмасс, получаемых из нефти.

 

А нефть – невозобновляемый ресурс. Сейчас, правда, нет таких опасений, какие были в начале века, когда казалось, что вот доскоблим до донышка оставшиеся месторождения и пересядем вновь на велосипеды и в кареты. В той же России многообещающие провинции разведываются в Восточной Сибири, а главное для всех добывающих стран – это морской шельф.

 

Однако вся новая нефть становится всё более трудноизвлекаемой. Инвестиции в её добычу нужны прямо сейчас, а взять их неоткуда, кроме как через цены. Поэтому уже не сырьевые страны, а весь мир должен сделать выбор, что лучше: дешёвая нефть сейчас и энергетический кризис через несколько лет или возврат к прежним сбалансированным, как считается, ценам в районе 100 долларов с плавным ежегодным их ростом, но при стабильной добыче.

Владимир Новиков, редактор отдела экономики «НВ»

 


Я не решился бы однозначно утверждать, что ОПЕК сократит производство нефти. Может быть, когда её стоимость дойдёт до 70 долларов за баррель… Они считают, что можно ещё подождать. Но дело серьёзное: произошёл сдвиг, предложение превышает спрос. Это невыгодно всем.

 

Руслан Гринберг, директор Института экономики РАН

 

 

ракурс

 

Для тех, кто верит в судьбу


Та часть наших граждан, которые верят в судьбу, карму, ноосферу и вселенский разум, точно знает, когда именно остановится падение нефтяных цен: когда экономика России избавится от нефтяной зависимости и сама начнёт производить товары, которые привыкла покупать за границей за нефтедоллары. Хотя научного подтверждения этой теории нет, в её пользу свидетельствует многолетняя очевидная и несомненная связь цен на чёрное золото с проблемами страны.

 

Вспомним, как в середине девяностых, когда предприятия нефтегазовой отрасли были беззащитны перед отечественными приватизаторами, бандитами и иностранными инвесторами, цены на нефть колебались возле уровней в 9–13 долларов за баррель, что делало эти активы малопривлекательными. Отчасти именно это помогло им уцелеть и остаться в российской собственности.

 

Зато как только отношения с МВФ и США оказались замороженными (после знаменитого примаковского разворота над Атлантикой осенью 1998 года) и пришло время отдавать долги (старые советские и новые, накопленные в девяностые), когда бюджет жил от займа до займа, цены на нефть рванули вверх. И за какие-то 7 лет казавшийся неподъёмным суммарный долг больше чем в 100 миллиардов долларов был (благодаря нефти и газу) погашен. Причём население этого даже не заметило, так как удалось обойтись без мер жёсткой экономии.

 

Но карма – она же судьба, отнюдь не за просто так подарила России высокие нефтяные цены. Желающие могут поднять статистику и убедиться, что эти цены росли только тогда, когда росли и прочие отрасли, когда развивалась вся экономика. С 2000 по 2008 год ежегодное увеличение ВВП на 4–7 процентов было на две трети обеспечено обычной (не нефтегазовой) промышленностью, аграрным сектором, развитием финансовых и торговых услуг.

 

Но к 2008 году промышленный рост в нашей стране начал затухать. Очень уж сладко оказалось жить за счёт нефтегазовых доходов, особенно когда баррель поднялся в цене до 147 долларов.

 

Однако счастье оказалось недолгим, а предупреждение о том, что нельзя почивать на лаврах, суровым: в период с осени 2008-го до весны 2009-го цена барреля снижалась до 40 долларов.

 

Тогда виноват был, разумеется, мировой кризис. Но в 2009-м промышленный рост в России возобновился – вернулась на отметки в 100 долларов (и выше) и нефть.

 

Сейчас картина того – первого – кризиса повторяется один в один. Ещё в прошлом году без особых на то оснований Россия стала вползать в период стагнации. Всё в стране и мире было стабильно, спокойно, но ВВП поднялся всего на 1,4 процента. А рост промышленности составил и вовсе мизерные 0,8 процента.

 

Это было видно и без статистики – просто по магазинам. Если в нулевые годы наши импортёры везли из-за границы телевизоры, стиральные машины и сотовые телефоны (что было отчасти объяснимо), то во втором десятилетии века мы стали импортировать из соседней Финляндии садовые грабли и лопаты, из Великобритании – унитазы… Оставалось ещё начать импортировать откуда-нибудь из Скандинавии зимой снег. Под тем соусом, что он дешевле и качественней отечественного.

 

В этот же период за счёт нефтедоходов ускоренно росли оклады и зарплаты депутатов Госдумы, силовиков, всякого рода бюджетников. Здорово, конечно, когда только что закончившие свои училища лейтенанты армии и полиции сразу получают по 50 тысяч рублей в месяц – они и должны получать достойно. Но не здорово, что такую зарплату нечасто имеют даже опытный заводской инженер, квалифицированный рабочий в авиа- и ракетостроении, сельский агроном, зоотехник. Хотели выравнивания доходов, а получилось так, что «пахать» в прямом и переносном смысле, делать качественные вещи стало невыгодно.

 

И вот начиная с середины нынешнего года цены на нефть покатились вниз. В мире не стало меньше автомобилей, не перестали летать самолёты, да и вечное лето в Северном полушарии не наступило – тем не менее нефтяные цены падают. Может, это гримасы рынка (о которых мы сегодня и говорили), а может – карма.

 

И во втором случае (если всё же есть высшие силы, которые рулят ситуацией), пока Россия не научится вновь выпускать сначала лопаты, грабли, а затем – гражданские самолёты, корабли, тракторы, пока рост ВВП не достигнет хотя бы 3–4 процентов годовых, нефть расти не согласится.

 

Мы считаем, что нефтяные цены находятся на слишком низком уровне, а нестабильность на нефтяном рынке не входит ни в чьи интересы.

 

Рафаэь Рамирес, министр энергетики и нефти Венесуэлы

 

 // Материалы полосы подготовили Владимир Новиков, Софья Иваненко

 

Невское время

Статьи по теме

Это возврат активов или сделка с ворами?

Это возврат активов или сделка с ворами?

More details
Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

More details
Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

More details